В тринадцатой главе мы переходим к главному, центральным событиям страстной недели.

Иоанн очень своеобразно обращается с источниками. И это приводит ко многим проблемам, поэтому прежде, чем углубиться в содержание главы, мы рассмотрим две важнейшие из них. Во-первых, рассказ Иоанна не совпадает с другими Евангелиями, время смерти Иисуса отличается на один день. Во-вторых, Иоанн вообще не упоминает установление причастия.

И Иоанн, и другие евангелисты единодушно указывают, что Иисус был распят в пятницу (Марк. 15:42 и Иоан. 19:31;42). А вот день праздника Пасхи у них различается. Другие евангелисты пишут, что Иисус и Его ученики вкушали пасхальную трапезу (напр., Марк. 14:12-17), а Иоанн говорит, что иудеи только еще готовились к ней (Иоан.18:28).

Мне видятся два возможных объяснения. Здесь может проявляться уже знакомый нам подход Иоанна к рассматриваемому материалу. Подчеркивание того, что Иисус умер за нас, как закланный жертвенный агнец, очень хорошо вписывается в его богословский стиль изложения. Согласно хронологии Иоанна, Иисус умер именно в тот момент, когда в храме приносили в жертву пасхальных ягнят.

Однако более вероятным представляется другое объяснение. Во времена Иисуса иудаизм не представлял собой нерушимого единообразия, подчиненного какому-то одному авторитету, и по многим вопросам люди придерживались разного мнения. В ходу было несколько календарей. Очень возможно, что Иисус с учениками вкушал пасхальную трапезу, например, по календарю ессеев, на день раньше, чем саддукеи. Кроме того, в тот год шаббат и Пасха следовали друг за другом, и поэтому часть народа устраивала пасхальную трапезу раньше других, чтобы не нарушать шаббат.

Иоанн вообще не упоминает об установлении причастия, а сразу переходит к рассказу о том, как Иисус мыл ноги Своим ученикам. Объяснение этому искали долго, и оно во многом зависит от ответа на предыдущий вопрос. Скорее всего, Иоанн просто считал, что читатель и так знает об этом. У него вообще своеобразная манера говорить о крещении и причастии. Завуалировано, однако вполне однозначно, он говорит и о том, и о другом. Что касается причастия, то в шестой главе (6:11) он даже употребляет практически дословно слова установления причастия.

Иисус моет ноги ученикам 13:1-20

Во время последней трапезы Иисус смиряется до уровня самого низшего слуги Своих учеников. Он надевает одежду слуги и по очереди моет всем ноги. В этом рассказе, несомненно, заключено два важных смысла. Омытие ног на последней трапезе говорит о неустанной любви и заботе Иисуса. Тень креста уже нависла над ними, но Сын Божий продолжает служить ученикам, включая того единственного, кто в конце предаст Его. Роль раба не кажется слишком низкой Тому, Кто изначально пребывал во славе Отца. Великий византийский поэт Роман Сладкопевец по-своему увидел это событие: ангелы ужаснулись, когда Сам Творец опустился на колени перед Своим творением.

Однако Сам Иисус в стихах 12-17 дает иное объяснение произошедшему. Сын Божий показал Своим последователям пример. Если даже Он не погнушался роли последнего слуги, то и Его ученикам не к лицу возвеличивать себя и отворачиваться от ближнего, нуждающегося в помощи. Основной закон царства небесного гласит, что в нем никто ни над кем не господствует. Чем значительнее человек, тем смиреннее он служит другим — вот в чем смысл этого послания Господа Своей Церкви.

Иоанн не упоминает, чтобы в отношении Иуды произошло что-то особенное. А вот Петр — это слишком сильный человек, чтобы просто сидеть. Он нарушает тишину и возражает против того, чтобы Иисус служил ему. Но глубокие слова Иисуса указывают на место человека перед Богом: хоть это и кажется унизительным, но если Христос не поможет человеку, тому не устоять. И эта помощь, это служение, не какое-то умозрительное и далекое, а вполне конкретное. И склонившийся у ног Петра Иисус — это Тот же самый страдающий слуга Господа, который спустя лишь несколько часов будет избит до крови, увенчан терновым венцом и распят на кресте.

Петр понимает свое место, но, конечно же, неправильно и по-детски: чем больше Иисус его моет, тем лучше. Слова Иисуса являются явным указанием на христианское крещение. И хотя эти слова связаны с конкретным историческим событием, мы понимаем содержащееся в них послание. В крещение человек приобщается ко Христу. И, как написано в послании Павла (Рим.6), приобщение ко Христу означает также и обязательство. Так и Иоанн здесь соединяет вместе Христа, данного нам, как дар, и Христа, данного нам, как пример.

Последние слова этого отрывка — подготовка к будущим событиям. Исполняется пророчество 10 стиха 40 псалма. Трапеза на Ближнем Востоке — дело священное. Псалмопевец говорит о человеке, нарушившим это близкое общение оскорбительным действием, подняв на хозяина пяту. Иуда предает Иисуса, но в этом проявляются две вещи: исполняются святые Писания, и Иисус рассказывает об этом заранее Своим ученикам, чтобы они знали, «что Он Тот, кто Он есть». Здесь Иисус снова использует собственное имя Бога «Я есмь».

Жуткие минуты для предателя 13:21-30

Невозможно представить весь ужас Иуды, когда Иисус заводит разговор о предательстве. Здесь следует цепь намеренно завуалированных действий.

По знаку Петра сидящий ближе всех к Иисусу ученик спрашивает — видимо, шепотом — о том, кто же предатель. Иисус отвечает так, чтобы слушающие не догадались. Он продолжает говорить о 40 псалме: предатель тот, кому Он даст кусок хлеба. И сразу после этого Он макает кусок хлеба в соус и протягивает его Иуде, что было в иудаизме знаком особой близости.

Это проявление самой близкой дружбы заставляет Иуду перейти границу, после которой уже нет возврата. И Дьявол уводит его исполнить ту задачу, которая сделает его имя бессмертным. Ученики ничего не понимают, они думают, что хранитель денежного ящика отправился или за последними покупками, или, по пасхальному обычаю, чтобы дать денег нищим. Здесь, кстати, по некоторым словам можно заключить, что и у Иоанна последняя трапеза Иисуса была пасхальной трапезой, поскольку обычно ночью невозможно было что-либо купить.

Итак, Иуда покидает этих людей, которым Бог уготовил возможность увидеть свет, принесенный Христом. И евангелист заканчивает этот отрывок словами: «А была ночь».

В том же эпизоде, в котором Иуда окончательно отправляется своим путем, на сцене возникает таинственная фигура «ученика, которого любил Иисус». И этот человек все время оказывается на несколько шагов впереди Петра, а не только когда они бегут к пустой могиле (20:1-10). На последней вечере он на самом почетном месте, рядом с Иисусом. Он стоит у креста и является свидетелем распятия, ему Иисус поручает заботу о Своей матери (19:25-27). Кроме того он первым узнает Господа, когда ученики отправились ловить рыбу (21:7). Кто же это такой?

Если это реальный человек, то покрывало, скрывающее его личность, сбросить легко. На последней вечере было, видимо, лишь 12 учеников. На озере их было семеро, естественно, исключая Петра. В первой главе (1:35-40) мы видим, что один ученик остался неназванным. Все это, а также церковная традиция, дают нам понять, что любимым учеником был Иоанн, сын Заведея.

Другой вариант, что этим учеником был не настоящий человек, а лишь образ, при помощи которого читатель наблюдает историю страданий Христа. Возможно, эти представления можно объединить: как за Евангелием от Марка просматривается мощная тень Петра, так и за Евангелием от Иоанна стоит исполин ранней церкви и хранитель традиции Иоанн.

Впереди - крест 13:31-38

После того, как Иуда отправился, чтобы выполнить задуманное, Иисус миновал последний указатель на Своем пути. Перед Ним открывался путь страданий, в конце которого - крест. На пути мучений Сын явит миру величие Отца, и этим прославит Его. Этим величием наполнены теплые и полные любви слова Иисуса ученикам. Обращение «дети», употребляемое по отношению к маленьким детям, встречается еще только в Первом Послании Иоанна (1 Иоан.2:1, 12, 28). В этом проявляется та любовь, которую Иисус называет отличительным признаком Своих последователей.

Иисус ясно видит предстоящий Ему путь. А вот с Петром дела обстоят совсем иначе. Он не знает, что предстоит, не знает ни пути Иисуса, ни своего собственного. И когда настанет час исполнить миссию, порученную Отцом, Сын Божий сделает это один и без помощи людей.